Мой прадедушка весь был из мяса,
Я совсем не шучу, поверьте.
Он гулял без стального каркаса
И морально готов был к смерти.
И успешно готов был к роли
Мимолётного белого пуха.
Он хранил на своей антресоли
Запах свежего летнего луга.
Он умел почувствовать кожей,
А не синтетической тканью,
Как кусает морозный воздух
Пешеходов с живыми глазами.
На лице он имел морщины,
Вместо корпуса из полимера.
Прадед часто гулял вместе с сыном
По весенним тропинкам сквера.
Он умел залечивать раны,
Вместо смены старых запчастей.
Мой прадедушка был очень странный,
Но он знал, что такое счастье.
Он знаком был со странной штукой,
Что любовью звали когда-то.
Он умел грустить от разлуки
И смеяться от грома раскатов.
В серых зданий хитросплетениях
Я смотрю на неоновый город.
Мой прадедушка чувствовал пение,
Что внутри, под телесной шторой.
У прадедушки было сердце,
А не смесь из металла и чипов.
Он был самым крутым иноверцем.
Мы мечтать о таком не смогли бы.
Я протру свои плечи от гари,
Распечатаю новые руки.
Прадед был без каркаса из стали
И бессмертным стал в своей сути.
